В конце 2024 года в Баку прошла 29-я Конференция ООН по изменению климата или Рамочная конвенция ООН об изменении климата, более известная как COP29. В ней участвовала и многочисленная российская делегация. Событие оценивают по-разному. Мы попросили российских экспертов ответить на несколько вопросов – получился уникальный и полезный материал.

В преддверии общего обзора, который мы планируем разместить в печатной версии журнала “Бизнес и Общество”, редакция решила представить отдельные публикации. В связи с этим мы попросили наших экспертов ответить на несколько вопросов. 

Расскажите о климатических проектах вашей компании.

В компании КарбонЛаб мы занимаемся только климатическими проектами. Климат, антропогенное изменение климата, смягчение климатических изменений и адаптация к ним – это то, о чем мы думаем и над чем работаем каждый день, 7 дней в неделю и 52 недели в год. Но мы подходим к этой теме комплексно, с разных сторон и постоянно расширяем линейку продуктов, сервисов и других возможностей, которыми наши клиенты могут воспользоваться с пользой и выгодой для себя.

В этом году мы запустили Академию КарбонЛаб, в которой предлагаем три разных курса обучения для частных лиц и организаций. Начали делать ежемесячный информационно-аналитический бюллетень “ProКлимат”, в котором публикуем оригинальные материалы и обзоры по всем вопросам российской и мировой климатической повестки.

Вместе с АСИ проводим регулярные онлайн брифинги, на которые приглашаем ключевых ньюсмейкеров, отличившихся на климатическом поприще. В этом году на наших брифингах в качестве ньюсмейкеров выступили первый вице-президент Газпромбанка, заместитель директора Института глобального климата и экологии, заместитель директора департамента Банка России, руководители реестра углеродных единиц и реестра атрибутов генерации, ведущие российские эксперты в области климата, международной климатической политики и низкоуглеродного развития.

Завершающим аккордом года стал наш новый научно-просветительский проект, который мы назвали “Ученые беседы о климате”. Надеемся, что этот проект поможет развитию диалога между российскими и зарубежными учеными, а также между учеными, с одной стороны, и работниками высшей школы, управленцами и специалистами-практиками, с другой.

Первые ученые беседы о климате мы провели в Архангельске на базе Северного Арктического федерального университета (САФУ) при поддержке нашего давнего клиента и партнера – Архангельского ЦБК. Их основной темой стал баланс углерода в атмосфере и роль лесных экосистем в его поддержании на безопасном уровне.

Не могли мы не отдать дань и главному тренду года – развитию искусственного интеллекта. Свою оригинальную цифровую систему для учета выбросов парниковых газов в атмосферу от деятельности компаний мы запатентовали еще два года назад. А в этом году дело дошло до практического внедрения. Сразу несколько наших клиентов сделали ставку на цифру при создании корпоративных систем углеродного учета и отчетности в соответствии с требованиями российского законодательства и международными стандартами. Каждый из них получил в свое распоряжение уникальную, адаптированную специально под его нужды систему, созданную из стандартизированных элементов по принципу конструктора.

Сформулируйте основные результаты СОР29 для решения климатической проблемы и поясните, в чем именно это будет выражаться – в каких конкретных событиях, действиях.

29-я Конференция сторон РКИК (СОР-29) в Баку была самым ожидаемым событием года, но и самым противоречивым. И это неспроста. Главный климатический форум планеты в этом году был про деньги, про климатическое финансирование. Предстояло договориться о том, сколько денег богатые страны дадут бедным на решение задач смягчения климатических изменений (т.н. митигацию) и на адаптацию к этим изменениям, а также о том, как страны будут торговать друг с другом результатами своей деятельности в области митигации, т.е. результатами сокращения выбросов в атмосферу и удаления из атмосферы парниковых газов.

Весь год эти вопросы обсуждались в экспертных группах на самых разных площадках, но к единому мнению прийти не удалось. Поэтому ожидания перед форумом были разные: одни предрекали полный провал, а другим кружило голову предвкушение сотен миллиардов или даже триллионов долларов, которые вот-вот потекут обильной рекой с Севера на Юг. Но не тут-то было. Зафиксированные в заключительном документе форума 300 млрд долларов в год к 2035 году – это, конечно, не провал, но и не то, на что многие рассчитывали.

После принятия документа Индия и ряд других развивающихся стран выразили свое недовольство, но до принесения официального протеста дело не дошло, поскольку был риск потерять и эти 300 млрд, а синица в руках, как всем известно, лучше журавля в небе. Впрочем, заветный триллион долларов в год в заключительном документе саммита тоже обозначен. Но, не как обязательство, а как цель, к которой надо стремиться. Правда, в этот триллион вошли не только те деньги, которые правительства развитых стран должны мобилизовать и передать  развивающимся странам, но и частные средства, и инвестиции самих развивающихся стран, которые они смогут выделить на климатические цели.

Вообще, саммит показал, что «халявы» не будет и никто просто так больших денег под климат не даст. Даже минимальные 300 млрд долларов в год развитые страны не гарантировали развивающимся, а только пообещали посодействовать им в получении этой суммы из разных источников – частных, государственных, двух- и многосторонних, и даже альтернативных.

И самим развивающимся странам придется приложить для этого усилия. От них ожидают значимых и амбициозных действий по сокращению выбросов в атмосферу парниковых газов и по адаптации к происходящим изменениям климата. Также от них ожидают полной прозрачности в использовании полученных средств и в реализации заявленных климатических планов. Наконец, предполагается, что сами развивающиеся страны тоже должны вносить посильные вклады в достижение климатических целей, а не перекладывать все бремя финансирования на развитые страны. Соответственно, кто будет наилучшим образом соответствовать этим требованиям, тот и получит средства климатического финансирования в первую очередь, а до остальных очередь может и не дойти.

В отличие от вопроса финансовой помощи вопрос торговли результатами митигации решили на удивление легко и быстро. Буквально в первый же день. При этом все сложные сюжеты, вызывавшие сомнения и разногласия, вынесли за скобку и отнесли на потом, предложив специально уполномоченному органу по надзору подумать над ними и предложить приемлемое решение. В остальном все ограничения и препятствия для международной торговли выбросами были сняты. Необходимо только решить технические вопросы с реестрами углеродных единиц, избежанием двойного счета и переводом из одних единиц митигации в другие – и можно начинать торговать.

Проблема только в том, что рынок углеродных единиц переживает не лучшие времена. Он долгое время развивался сам по себе, без должного присмотра и контроля, и это не могло не сказаться. Согласно недавнему исследованию, из общего числа обращающихся на рынке углеродных единиц только 16% представляют собой реальные дополнительные сокращения выбросов парниковых газов и отвечают строгим требованиям и критериям качества.

Рынок сотрясают скандалы, вплоть до обвинений в мошенничестве в особо крупных размерах и судебных исков. В прошлом году объемы продаж (покупок) углеродных единиц на рынке упали многократно по сравнению с пиком 2021 года. Началось массовое бегство от углеродных единиц крупнейших компаний-эмитентов, дорожащих своей репутацией. Это не лучший фон для запуска нового механизма углеродной торговли. Вероятно, потребуется время, чтобы переосмыслить роль и значение углеродного рынка на современном этапе и чтобы ситуация на рынке снова пришла в норму.

Интересно, что почти ничего из того, что было сказано выше, не имеет отношения к России. По правилам Парижского соглашения Россия не может быть получателем климатического финансирования, а участвовать в качестве страны-донора в финансировании климатических проектов в развивающихся странах, как это, например, делает Китай, России, похоже, не собирается. По крайней мере, советник Президента РФ по климату заявил недавно, что Россия не будет вносить вклад в международный фонд компенсации климатических убытков и ущерба, созданный по решению прошлогодней 28-й Конференции сторон РКИК, которая проходила в Дубае. Что касается российских проектов по сокращению выбросов парниковых газов, то ожидать ажиотажного интереса к ним на рынке сегодня не приходится, а покупать углеродные единицы у других стран ни правительство России, ни российские компании явно не собираются. По крайней мере, пока.

Обозначьте основные вызовы, с которыми столкнулись компания, государство и мир? Какую роль СМИ могут сыграть в этой повестке? Каковы основные источники информации для журналистов?

Я думаю, что главный вызов, с которым сталкиваемся сегодня мы все, это наша разобщенность перед лицом климатического кризиса, наше нежелание или неспособность признать масштабы и последствия этого кризиса и выстроить единую линию борьбы с ним. На словах все мы выступаем за смягчение климатических изменений и за необходимость адаптации к меняющимся условиям внешней среды. В то же время мы не хотим особенно ничего менять, мы хотим, чтобы все было по-старому, как мы привыкли, чтобы наши проблемы решались сами собой или кем-то другим и ни в коем случае не за наш счет. Но так не бывает!

Глобальное изменение климата вызвано нашими общими действиями, и каждый должен внести вклад в преодоление климатического кризиса, а не ждать, что само рассосется, и тем более не вставать в позу, когда чьи-то действия, направленные на смягчение климатических изменений, нарушают привычный ход вещей. Привычный ход вещей как раз и породил этот кризис, поэтому сохранить его не удастся, если мы действительно хотим решить проблему. А значит, думать надо не о том, как уберечься от перемен и продолжать идти прежним путем, а о том, как всем вместе согласованно перейти на другой, более безопасный путь.

И средства массовой информации могли бы очень этому помочь, если бы давали правдивую, объективную информацию, а не спекулировали на теме изменения климата и не наводили тень на плетень.