Мост к Музею языков мира, с. Зеленогорье

В тридцати километрах от Судака, в Зеленогорье, среди роскошной природы открытие двухэтажного хранилища слов и звуков было событием удивительным. С таким же успехом здесь мог появиться музей, например, древнегреческой мозаики или аргентинского танго. То есть ровно никаким образом, на первый взгляд, музей с этой горной местностью не связан.

Само село и его окрестности называют крымской Швейцарией, и экскурсии сюда приезжают со всех уголков Крыма. Изумрудное в ясную погоду озеро Панагия с черепашками и водопад Кок-Таш – крымские достопримечательности. Люди посещают их ради родников, отполированного горной водой со времен ледникового периода ложа реки Арпат и купания в природных ваннах.

Музей языков

Но само Зеленогорье – село малоблагоустоенное, и это особенно заметно зимой. Здесь богатые дачки – гостевые дома и пара кофеин окружены переселенческими домиками из пятидесятых годов прошлого века. Рынок местных продуктов, ноль асфальта, грязь и в центре села – потертая временем библиотека да крохотный продуктовый магазин. Летом все выглядит веселее, но зимой –  очень блекло и грустно. Дороги хорошей к Зеленогорью нет. Узкая лента, что осталась от асфальта, – привет из советских времен, когда о неглавном отделении большого винодельческого совхоза было кому позаботиться. Но в последние годы сюда приезжают люди не только ради природы…

Их интересует Музей языков мира. Его создали в 2019 году супруги Евгений Гаврилов и Татьяна  Фотина.

 Ехал Грека через реку

Здесь были греки, название Панагия (Пресвятая) дано ими. 15 лет назад Евгений нашел это село, просто посмотрев на карту. В Зеленогорье супруги купили старый дом. Отреставрировав его, рядом начали строить двухэтажное здание музея. И если некоторым владельцам частных хранилищ действительно некуда девать артефакты, то Евгению хотелось куда-то пристроить накопленные знания лингвиста. Высшие профессиональные авторитеты оценили все созданное с первого взгляда.

Директор Института языкознания РАН Андрей Александрович Кибрик оставил автограф: «Всё сделано на высочайшем профессиональном уровне, с глубоким знанием разных областей современной лингвистики. Потрясающая идея и потрясающая реализация!». Безусловно, была стартовая коллекция – книги, тексты на бересте, манускрипты на пальмовых листьях, камни с надписями на разных языках. Но большинство пособий и оборудование для экспозиций было сделано с помощью современных технологий с одной единственной целью – продемонстрировать неосязаемое и ускользающее языковое многообразие нашей планеты.

Татьяна Фотина, соосновательница музея

Евгений Владимирович занимается лингвистикой более двадцати лет, учился в МГИМО, на филфаке МГУ, проходил языковые курсы в Англии, Германии, Мьянме, Таиланде. Он поддерживает профессиональные контакты с российскими и зарубежными лингвистами, преподает буддийскую философию и даже перевел книгу на эту тему. И когда в музей приходит коллега – филолог-профессионал, то он сразу понимает ценность зеленогорской коллекции. Лингвист будет ходить по этажам и удивляться, понимая, как дорого неосязаемый человеческий язык перевести в форму современной музейной экспозиции.

Вот из стен торчат «трубы-уши». Вы приближаете к трубе свое ухо, нажимаете кнопку с названием языка – и стена с вами разговаривает. В музее представлено звучание семи тысяч языков, которые буквально по фразе были собраны со всей планеты. Филологу понадобится несколько недель, чтобы разобраться в этом языковом многоголосье. Но понимают ли ценность Музея языков мира все остальные?

Судя по заполненным толстым книгам отзывов, понимают. И все пишут об одном и том же: «Как же так… так неожиданно… какое счастье… какие люди… какой интересный музей… в такой глуши». Да, это был определенный вызов – донести до людей, далеких от филологии, смысл сохранения языков. Лингвистика большинством людей воспринимается как закрытый клуб. А музей – общедоступное место. Это была идея Евгения Владимировича – поместить закрытую для широкой публики территорию знаний в доступное для всех пространство.

Камни с письменами

Сложные компьютерные решения, мультимедийные презентации и виртуальные экспозиции появились не сразу. Сначала Евгений собирал большие и плоские камни. И наносил на их поверхность письмена на разных языках. Эти камни повсюду на стенах музея. По уровню технологического оборудования, визуализации и мультимедийности музей превосходит многие государственные организации. С таким размахом использовать современные музейные технологии в малопосещаемом месте могут только энтузиасты, которые не меряют успех своего предприятия коммерческим результатом. Хозяева сотрудничают с грамотными программистами, которые превращают объемный лингвистический материал в мультимедиа. Это большая командная работа.

Вот вы подходите к дисплею с интерактивной картой, нажимаете любую точку наугад. На экране появляется человек, который живет в этом месте Земли, и он приветствует вас на своем языке. На интерактивной карте представлены почти все языки, которые существуют на планете. Видно, что это дорогой IT-продукт. Сам Гаврилов по первому образованию – инженер автоматизации процессов производства. И это помогает материализовать идеи для выставок.

Детские экскурсии

Вы можете снять трубку большого дореволюционного телефона и выбрать в справочнике один из шести с половиной тысяч кодов.  Каждый код – это отдельный язык или диалект. «Кому хотите позвонить?» –  спрашивает Евгений.  Набираю Королевство Бутан. Язык (дзонг-кэ) дома и мне отвечает.

Или вон тот рыжий ящик со слуховой трубой – лингволот, разговаривает на праславянских и древнеславянских языках, а также одиннадцати диалектах русского языка. Среди них –   нинильчикский диалект жителей Аляски. Сегодня людей, помнящих этот язык, единицы.

А вот и оптический телеграф – почти современная вещь. Он известен с конца 18-го века. Его сигналы понятны на расстоянии 10 км, и каждая комбинация перекладин обозначает букву. С его помощью в середине 19-го века передавали сообщения из Петербурга в Варшаву. Прошу Евгения Владимировича ввести в планшете сообщение:

«Друзья, любите языки». И оптический телеграф, размахивая светящимися перекладинами, как регулировщик флажками, повторяет эту фразу. В музее много экспонатов передают аудиосигналы – это различные ударные музыкальные инструменты и, разумеется, колокола, звон которых добирается до самой вершины Курача-Кая (горы Верблюд).

Этот музей не только о языках (древних, мертвых, искусственных и живых), он вообще – о коммуникации, о возможности передавать информацию от человека к человеку самыми разными способами. Даже петушиные крики, которые воспроизводят во время экскурсии, тоже коммуникация. Можно дотрагиваться до любых экспонатов, брать их в руки. Даже самые дорогие. Например, даосскую Библию со страницами из настоящего нефрита Евгений купил в Северном Таиланде.

Лингволот, знакомящий с диалектами

Можно разобраться с кипу – одной из первых – узелковых – систем письма. В музее представлена кипу, на которой без единого слова записана история возникновения империи инков. Имеет значение все: и цвет, и количество узелков, и место их нахождения на нити.  Здесь собраны справочники и словари по пиктографическому письму.

В Музее языков мира можно делать диковинные заказы. Например, попросить, чтобы продемонстрировали, как звучал апулийский язык, на котором разговаривали крымские итальянцы, или даже готский. Здесь можно разобраться, чем крымчакский отличается от караимского, а молдавский – от чингине (язык крымских цыган). Как говорили аланы, можно догадаться по звучанию современного осетинского языка.

 «Конечно, историческая лингвистика выработала целую систему реконструкции древних языков, и мы сотрудничаем с известными российскими лингвистами. И сами везде, где можем, стараемся записывать людей, говорящих на разных языках», – говорит Евгений. И есть уникальные записи. «Я, Наталья Петровна, тофаларка из Тофаларии, поселок Верхняя Гутара, расскажу вам сказку на тофаларском языке», – звучит из трубы. «Это наши друзья из-под Иркутска прислали. Они нашли женщину, которая сегодня в тех местах – единственный носитель этого тюркского языка», – поясняет Евгений. В музее много библейских текстов на различных языках – подарок одного христианского общества. На втором этаже – целый отдел о происхождении слов, морфологии языка и словообразовании.

«Люди нас вдохновляют. И мы стараемся открыть что-то, лежащее не наповерхности, а внутри. Показать им, что языкознание – гораздо более глубокая тема, чем говорят учебники», –  уверен Евгений Владимирович.

Само обращение к такой нерыночной теме, как сохранение языков, – уже социальная ответственность. «Ведь мы экспонируем значимый пласт человеческой жизни, – говорит Гаврилов. – Каждый год на Земле исчезают языки. Причина – глобализация. К тому же все языки меняются. И через тысячу лет, возможно, нас с вами уже не поймут далекие потомки, хотя будут считать, что говорят на русском».

Даосская Библия

Здесь, в горах, Евгений и Татьяна сохраняют языки. А языки на Земле исчезают, прямо как вода в Арпате. Река эта летом может внезапно пересохнуть, а во время ливней или таянья снегов – так же внезапно выйти из берегов. Поэтому арочный мост, который связывает один берег села с другим, – одно из важнейших инфраструктурных решений для Зеленогорья. Его построили владельцы Музея языков мира, разумеется, для всех. Местные жители так и говорят: «Поезжайте к арочному мосту – и найдете музей». Мост – не только символ коммуникации, но и возможность достичь безопасного места. Что особенно сложно, когда с гор несется большая, опасная вода.

Колесо без белки, но с книгами

 По поводу искусственных языков в академической среде существует определенный скепсис.  Но эти языки создают в учебных заведениях, поскольку молодые лингвисты должны разбираться в этом процессе.  При создании нового языка многое зависит от мотивов людей. Искусственных (а заодно и секретных) языков – тысячи. Например, в музее вам дадут послушать, как шептали в 12-м веке на лингва игнота (смеси испанского с итальянским). Этот апостериорный (опирающийся на существующие) язык был создан в 12-м веке как секретный.

Копии первых рукописных книг («Слово о полку Игореве», «Задонщина») крутятся на специальном деревянном колесе. К вам приплывает (прикатывается) «Маленький принц» на тайском, открытый на странице, где мальчик встречается с Лисом.

Евгений Гаврилов, сооснователь музея

И если физикам интересно собираться где-нибудь в обсерватории, то музей мог бы стать местом для собраний лингвистов. «Мы были бы этому очень рады», – уверяет Евгений Владимирович. Музей признает профессиональное сообщество, его поддерживает администрация Алушты, а в Министерстве экономического развития Республики Крым ему присвоили статус социального предприятия и выдали грант на полмиллиона рублей для создания виртуального тура. Кликнув на ссылку этого тура, можно подняться на вершину горы и посмотреть сверху на все, что происходит в Зеленогорье. «Есть и просто любители, энтузиасты, которые помогают, потому что верят в важность этого проекта», – говорит Евгений. Например, одна семья предпринимателей просто подарила сто тысяч рублей для музейного аудиогида.

В витрине под замком стоит книга – словарь русского мата. «Не материтесь?» – спрашиваю. «Не использую». Жена Татьяна преподает математику для русскоязычных учеников со всего мира. Здорово, когда можно работать, не покидая естественной среды своего любимого дома.

 День открытых дверей

Местные коровы не ищут легких путей. Первый раз вижу, чтобы буренки, подобно горным козам, паслись на горе под углом 45 градусов. «Это не мои, – предупреждает соседка Гавриловых Таисия Гузь. – Мои, красно-степные, так не умеют». Она в очередной раз благодарит Гавриловых за мостик через речку: «Ой, спасибо, так удобно. А то нам в сельсовете все обещали, обещали. А теперь можно даже к дому не подъезжать, машину с другой стороны реки оставлять». Спрашиваю, была ли Таисия в музее. «Нет, – говорит, – дети мои приезжали, и знакомые были. Все в восторге. А когда для местных был день открытых дверей, я не смогла. А теперь как я одна пойду – хозяев от дел отвлекать…».

Беру с Таисии обещание познакомиться с праславянскими языками, послушать, как звучат суахили и хинди, и еще раз смотрю на гору. Коровы на месте и спускаться не собираются. Издали они напоминают крабов на почти вертикальной морской скале. Выше них только белоголовые сипы и орлы.

На каких языках говорили люди, чьи коровы паслись на этой горе в прошлые века? Здесь звучали греческий, латынь и генуэзский, крымско-татарский, русский, украинский.

И так шли столетия за столетиями, пока не появились Евгений и Татьяна и не собрали все эти языки под одной музейной крышей.

И с помощью зеленогорского банка языков потомки будут о нас помнить.

Фото предоставлены Музеем языков мира

Статья подготовлена с использованием гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов.